Герой. Бонни и Клайд: [Романы] - Леонора Флейшер

Бедный Берни! Помните, как он надеялся, что самое худшее уже позади? Увы, он жестоко ошибся.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Сообщение о том, что Четвертый канал предлагает награду в миллион долларов таинственному незнакомцу, облетело первые страницы газет и стало главной темой вечерней шестичасовой программы новостей, передаваемой всеми радио- и телевизионными станциями страны.

«Мистер Золушка», «Таинственный незнакомец», «Ангел, спасший рейс 104» — под такими и многими другими именами герой стал известен всем.

Со вчерашнего вечера его образ, тот кадр крупным планом, отснятый Чаки, на котором герой «позирует» на фоне огненного шара, стал самым популярным портретом во всей Америке. Предприимчивые дельцы срочно начали выпуск рубашек с образом на груди и продали четыреста пятьдесят тысяч таких рубашек за какие-то три дня.

Если вы когда-нибудь почувствуете себя одиноким или устанете от своих друзей, попробуйте объявить, что у вас есть миллион долларов. Через час у вас окажется столько новых друзей, что вы едва сможете их пересчитать. Ну, а теперь давайте сузим количество претендентов. Допустим, вы захотите увидеть только мужчин, точнее, мужчин с размером обуви 10В, даже еще точнее: только одного мужчину, который сможет предложить неопровержимые доказательства того, что именно он является «Ангелом, спасшим рейс 104». После этого перед вами предстанет целая толпа мужчин, высоких и невысоких, брюнетов и блондинов, азиатов, женщин всех возрастов, даже детей. Всех их будет объединять одно: всем им нужен будет миллион долларов.

Гейл Гейли с изумлением и страхом смотрела на эту очередь. Она никогда не ожидала такой толпы. За наградой пришли сотни людей. Сотрудники службы безопасности телестудии выстроили линию внизу в вестибюле и патрулировали ее для обеспечения порядка.

Откуда взялись эти люди?

— Пожалуйста, если размер вашей обуви не соответствует 10В, не стойте в очереди. Нам требуются «герои» только с этим размером, — объявил официальный представитель студии Паркер. Его назначили ответственным за вручение награды, и потому он старался из всех сил.

После подобного объявления по крайней мере три четверти очереди должно было рассосаться, однако никто не шевельнулся. Каждый считал себя потенциальным героем и рассчитывал, что ему повезет больше, чем всем остальным. То и дело в очереди возникали ссоры, иногда из-за расовых предрассудков.

— Конечно, если кто-то совершит подвиг, то считается, что это непременно белый человек. Чтобы быть героем, не обязательно иметь белую кожу. Это я был человек с испачканным лицом, — доказывал один негр.

— Не хотите ли вы сказать, что я не герой? Вы смеете обвинять меня во лжи? Сейчас словишь по башке! — орал другой еще кому-то.

— Эй! — ответил третий. — Это не я говорю, что ты не тот герой. Это все в этой проклятой очереди говорят, что ты не тот герой.

В дальнем конце очереди одна из претенденток цыкнула на всех:

— Ну можно ли в это поверить? Больше тысячи дураков стоят за моей наградой.

— Вы хотите сказать — моей наградой! — поправила ее соседка.

Гейл расправила плечи, глубоко вдохнула, открыла дверь в студию и пошла вдоль очереди претендентов. Она сняла повязки с лица и ноги и заменила простой эластичный бинт цветным, сделав его из своего лучшего шарфа. Он лучше выйдет на цветной пленке.

Гейл ускорила шаг. Один парень из очереди, весь перемазанный грязью, чтобы походить на героя, закричал ей: «Эй, мисс Гейли, Гейл! Вы помните меня? Я тот самый парень! Я спас вашу жизнь! Помните меня?»

Из другого конца очереди высокий и очень худой мужчина подхватил этот крик.

— Размер моей ноги восемь с половиной, но я ношу 10В ради удобства, клянусь вам! — Когда она проходила мимо него, даже не взглянув в его сторону, он орал, что было мочи. — Эй, мисс Гейли, я спас Вашу жизнь!

Это было похоже на цирк; Гейл не знала, смеяться ей или плакать. Она ускорила шаг, но позади снова услышала: «Эй, мисс Гейл!» Этот голос был по крайней мере ей знаком, и она, обернувшись, увидела Паркера, который пытался догнать ее. Гейл остановилась и подождала его.

— Мисс Гейли, вас разыскивает какой-то полицейский, — обеспокоенно сказал Паркер. — По поводу подробностей ограбления. Его зовут инспектор Дрейтон. Он просит, чтобы вы ему позвонили.

— Насчет чего? — спросила Гейл.

— Я не уточнил, — признался Паркер. — Какой-то репортер передал его поручение.

— Верните этого репортера и узнайте у него, — приказала Гейл. Жестом здоровой руки она показала на хвост шумной очереди. — Я сейчас очень занята.

Нужно дождаться Дикинса, — подумала она. Найти таинственного незнакомца в такой толпе? Да это займет по крайней мере целый день, а может быть, даже неделю.

Донна О’Дей не поверила своим ушам. Пару дней тому назад мистер ла Плант твердо обещал ей, что будет хорошо себя вести до вынесения приговора. И вот результат: находясь под следствием, он арестован тремя переодетыми полицейскими во время спекуляции кредитными карточками. С упавшим сердцем Донна увидела, как судебный пристав ввел Берни ла Планта в зал суда и посадил рядом с другими заключенными, чьи дела тоже должны были слушаться сегодня.

Берни выглядел неважно, в глазах его застыл безумный блеск, одежда на нем была помята и грязна. Вряд ли он мог произвести благоприятное впечатление на судью.

Берни начал лихорадочно искать глазами своего адвоката. Но прежде, чем он заметил ее, на глаза ему попались Эспиноза, Варгас и Мендоза в дальнем конце большого зала. Они беседовали с высоким симпатичным брюнетом, у которого на лице было написано, что это окружной прокурор. Вне сомнения, они здесь для того, чтобы дать показания против него, позаботиться о том, чтобы Берни ла Плант на долгий срок оказался за решеткой.

Ну, они будут неприятно удивлены. Что такое долгий срок за решеткой для миллионера? Сущая ерунда.

А вот и Донна О’Дей. Подойдя к ней, Берни начал быстро и с жаром шептать ей что-то на ухо. Долгое время Донна не могла понять, в чем дело, но, наконец, что-то начало до нее доходить. Авиакатастрофа. Пожар, взрыв. Он возвратился в самолет, спасал человеческие жизни; большая награда, миллион долларов.

— Ангел, спасший рейс 104! — воскликнула она. Вы хотите сказать, что Вы и есть тот самый…

— Ш:.. — шепотом запротестовал Берни. — «Ангел» — это, быть может, и слишком громко сказано. Послушайте, мне нужно сейчас ехать на телестудию и получить свой миллион долларов.

Донна О’Дей нахмурилась и покачала головой, сделав испуганный жест, как полуторамесячный котенок, отдернувший от страха свою крошечную лапку.

— Мистер ла Плант, — начала она крайне неодобрительным тоном. — Я действительно хочу помочь Вам, но Ваши сумасшедшие россказни еще больше запутают дело. Окружной прокурор требует, чтобы залог Вам назначили в размере двадцати пяти тысяч долларов, поскольку Вас снова арестовали, пока Вы были выпущены под залог.

— Двадцать пять тысяч долларов — это ерунда! — значительным голосом произнес Берни. — Вам нужно всего лишь предоставить мне возможность получить мой миллион.

Донна уже собралась открыть рот, чтобы выразить свое недовольство, но тут судебный секретарь объявил: «Обвиняемый судом присяжных Бернард ла Плант».

Судья Гойнз нахмурился: кажется, он уже видел этого человека в своем кабинете пару дней тому назад. И, кажется, он уменьшил ему срок заключения из чувства симпатии к просьбам молодого адвоката и уверениям, что ее подзащитный является порядочным семьянином. Судья Гойнз терпеть не мог рецидивистов, у него не было сочувствия к людям, которые и несколько дней не могут прожить без преступлений.

Судья рассердился еще больше, увидев, что Берни ла Плант идет к нему и на ходу разговаривает, нарушая тем самым принятый в суде порядок.

— Ваша Честь, мой адвокат говорит, что прокурор требует двадцать пять тысяч, чтобы выпустить меня под залог, — сказал Берни очень громко и важно.

Лицо Донны О’Дей исказилось от страха, она протянула руку, чтобы задержать его, но Берни был быстрее.

В глазах судьи засветились опасные огоньки.

— Мистер ла Плант, вы должны замолчать, в противном случае суд признает вас…

Но Берни ла Плант не мог больше молчать в своих же собственных интересах. Он продолжал выступать, как будто и не слышал слов судьи.

— Это очень хорошо. Никаких проблем. Ваша Честь, я с удовольствием удвою эту сумму! Пятьдесят тысяч долларов! Ну как? Это на чай судейской коллегии, Ваша честь, только позвольте мне отлучиться на час или около того…

— К порядку! — громовым голосом заорал судья, стуча молоточком по скамье.

— К порядку! Господин ла Плант, если вы немедленно не закроете рот, я потребую, чтобы вас… — судья прервал фразу, не в силах продолжать от гнева. Внезапно его драгоценный зал суда был поражен бациллами какого-то шума, возбуждения и любопытства. По непонятным причинам все начали шептаться. Судебный пристав шептался с секретарем, стенографистка — с женщиной-полицейским, которая обернулась и начала шептаться со вторым судебным приставом.